99942 [СИ] - Алексей Жарков

Максим скользнул в кабинет, подошёл к своему столу и увидел, что его захватили чужие вещи. На спинке стула висела чья-то красная ветровка. Из знакомых пожитков – только часы, которые Максим как-то раз прихватил со свалки, где "всплыл" труп бездомного. В часах он признал породу, поэтому подобрал и отмыл. Сейчас на них топорщилась одноразовая дед-Морозовская шапка с пыльным пятном от шампанского на белой полоске.

Это было уже не его рабочее место. Он слегка завистливо оглянулся на Петраковского, который плавал в своих особо важных фотографиях, нырял в них, морщась и покусывая верхнюю губу, и выныривал со стайкой зацепок. Тоска защемила грудь, захотелось напиться.

4

Непослушные пальцы то и дело промахивались по нарисованным на сенсорной панели клавишам, ввести пароль удалось только с третьего раза. Затем, очнувшись от многомесячной спячки, компьютер принялся скачивать обновления, и, похмельно звеня вентилятором, будто подбитый Карлсон, дефрагментировать диски – в общем, заниматься всем, чем угодно, кроме того, что нужно хозяину.

Несколько раз Максим вставал и направлялся на балкон, где прятал от Ани сигареты, раньше, в другой жизни. Один раз даже обулся, чтобы спуститься за куревом в магазин, но за окном висела жирная чумазая туча, то и дело орошавшая улицу холодным дождём. Тяжёлые капли стучали по карнизу, как старинный метроном в музее жертв блокады Ленинграда. Туча грозила – "не выходи". Резонно.

Телеканалы отключили за неуплату, чёрный прямоугольник настенной ТВ-панели превратился в огромный рекламный плакат с вертлявым номером радиовещательной корпорации. Его крутили по всем каналам, кроме тех, что гнали исключительно рекламу.

Оплатив первым делом Интернет (пригодились древние карточки экспресс-оплаты), Максим зарылся в ожившее облако "Яндекс.Диска", куда предусмотрительно залил с телефона папку Пономарёва.

Пока он боролся за жизнь, блуждая в измерениях Прошлого, Настоящего и Будущего, следствие по делу об исчезновении профессора Булгарина и убийстве неизвестного, найденного в коридоре исследовательского института квантового моделирования, не сдвинулось дальше установления личности убитого. Им оказался некий Кулик Степан Семёнович, известный в бандитской среде под именем Стёпа Пеликан, убитый за три года до того, как его труп снова нашли у кабинета профессора. Первый раз Пеликана "убили" во время взятия лидера Зарайской преступной группировки, известного под именем "Гоша Колокольчик". В то время Пеликан работал телохранителем преступного авторитета и был, якобы, подстрелен во время штурма загородного дома Гоши в Коньково, за пару минут до того, как Колокольчик перестал звенеть в вооружённых объятиях ОМОНа. Максим сразу понял, какая потусторонняя сила воскресила Стёпу. Скорее всего, тот просто сдал своего босса, а чтобы дружки не искали, ему "изобразили смерть". А затем Пеликан засветился на видеорегистраторах института имени Склифосовского, где всадил в Дюзова две пули. В грудь и контрольный в голову.

"Чертовщина какая-то", – думал Максим, разводя на экране фотографии, чтобы видеть обе: одну с Пеликаном на полу кабинета в Сколково и другую, снимок с камеры на проходной "Склифа".

– Близнец? – Максим почесал нос и открыл файл с биографией Пеликана. Ощупав глазами несколько сухих абзацев лохматого от многочисленных запятых текста, он понял, – исключено. Это один и тот же человек.

Неожиданная догадка отозвалась покалыванием в пальцах. По спине поползло что-то болезненно-щекотное. Из тумана воспоминаний выплыл вопрос, который он задал в кабинете Булгарина, держа в руках упрятанный в прозрачную коробочку камушек "Альенде".

"…а вот если деньги… их тоже можно восстанавливать?"

Перед глазами возникло бледное напомаженное пятно:

"Он работал над квантовым восстановлением… – губы сделали "о", потом слились, и разъехались в стороны, вытягиваясь в вибрирующую полоску, – людей восстанавливал".

"Людей восстанавливал", – повторило эхо в голове Максима.

Максим поёжился и выдохнул. Встал из-за стола и направился в коридор, где висел рабочий пиджак, тот самый в котором его "застрелили". В нагрудном кармане – косо обрезанный листок. Лежал там всё это время. Список, имена людей. После записи "…азанцев Илья Сергеевич" значилось ещё пять фамилий, среди которых зачёркнутый Зарицкий. Остальные не зачёркнуты. Нетрудно было догадаться, что это значит. Впрочем, не исключено, что эти люди по-прежнему живы.

"Надо проверить". Максим открыл "Яндекс" и забегал пальцами по клавишам. Найти удалось всех, кроме одного. Все найденные – убиты. Точнее, погибли при странных обстоятельствах. Полегли кучно, плюс-минус неделя от смерти Казанцева. Один врезался в высоковольтный провод во время охоты на вертолёте, другого в сорок лет свалил инфаркт, третий найден мёртвым в бассейне, четвёртого, как и Казанцева с Зарицким, догнала пуля. Примечательно было и то, что все четверо занимали высокие должности в близких к правительству структурах. И непосредственно перед смертью вся "весёлая четвёрка" отметились необъяснимо-разгульным, даже безумным поведением. Сумасбродили по примеру Казанцева.

Единственным, про кого "Яндекс" не смог ничего рассказать, оказался Аракелов Карен Аршавирович. Точнее мог, но Каренов Аракеловых оказалось так много, что время на поиск того самого беззастенчиво заигрывало с бесконечностью. Другими словами, не редкая фамилия.

Максим потёр подбородок, откинулся в кресле и снова посмотрел на список: "Кого ещё можно выудить?"

"…ов Кир Хромович".

Если тоже публичный человек, то с таким редким именем… Максим озадачил окошко поиска. Нашёлся некий Лопухов Кир Хромович, но не шишка из правительственных сопок, а сотрудник ИИКМ, того самого, в котором работал профессор Булгарин.

"Так, так, так…"

Какова вероятность, что это он? Человек из списка.

Очень большая.

И если Лопухов всё ещё жив (а "Яндекс" ничего не знал о смерти Кира Хромовича), тогда ему либо угрожает опасность, либо он каким-то образом договорился с убийцей. Короче, связан в обоих случаях, а, значит, может поведать много интересного.

Максим нервно потёр за ухом и обратился к файлам по делу Булгарина. Открыл и принялся проверять личные дела сотрудников исследовательского института.

Это заняло какое-то время.

Из файлов, переданных Пономарёвым, он выяснил, что дело Булгарина приостановили "в связи с не установлением лица, подлежащего к привлечению в качестве обвиняемого". И верно, Булгарина не нашли, тем не менее… основной подозреваемый, Стёпа Пеликан, не был даже опрошен. Следствие, шедшее до этого момента весьма бодро, установило личность воскресшего Пеликана и его место жительства, после чего неожиданно ссохлось, оборванное на полуслове стыдливой отпиской "по данному адресу никто не проживает".

"Закопал и надпись написал".

Максим вздохнул, встал из-за стола, подошёл к окну и посмотрел вниз на дорогу. Раскидывая волны брызг, по мокрому асфальту, как по каналу, плыли разноцветные машины. За каждой оставалось два тонких следа, которые мгновенно исчезали под свежими каплями, сыпавшимися на землю из флегматичных дождевых туч.

"Значит, к Пеликану на хромой кобыле не подъедешь, непростая, очень непростая птица".

Максим вернулся взглядом к экрану, с которого смотрело бледное лицо младшего научного сотрудника ИИКМ Лопухова К.Х. Запомнил адрес. Стоило проверить.

Но сначала – машина.

Салон на Таганке, куда он добрался по пробкам всего за пару часов, предстал перед Максимом лакированным и безлюдным царством, где бедность однозначно выглядит пороком. Единственный в Москве салон, где продавалась машина, о которой Максим грезил с детства.

– Добрый день, чем могу вам помочь? – Из двери выплыл улыбчивый человек в светлом пиджаке поверх тёмной майки с двумя направленными на зрителя револьверами и надписью "Come back to Detroit, we missed you the first time". Синие джинсы и баскетбольные кеды. Всем своим видом юноша демонстрировал, что в мире ещё остались места, где стиль и умеренность запросто уступают стальному натиску всепожирающего снобизма.

Максим поздоровался, пряча ухмылку, и двинулся вглубь зала, к небольшому круглому пьедесталу с чёрным автомобилем.

– О! – театрально вскинул брови консультант. – Отличный выбор! Однако должен вас предупредить, что эти машины производят только в юэс. У нас прямые поставки с завода в штате Мичиган. Четырёхполюсный трёхфазный асинхронный двигатель нового поколения с амплитудно-реостатным управлением, последняя фишка двигателестроения, модель "Хеллфаер" седьмой серии, мощностью на выбор от трёхсот до восьмисот киловатт…

– А если, – немного растерявшись перебил Максим, – в лошадиных силах…

– Извините, лошадиные силы это вчерашний, даже позавчерашний день. Сейчас в автомире рулят киловатты, – с гордостью заявил консультант.